Происхождение и значение черного, желтого и белого цветов национально-русской государственной символизации.
Государственный символ,
по государственному праву,
есть отличительный видимый знак,
известного государства и народа,
эмблематично изображаемый
на государственных предметах:
на гербе, на печати, на монете, на знамени и т. п.
Такой символ выражает
отличительную идею и основы,
осуществлять которые
государство считает себя призванным [1].
I
Высочайше учрежденное два года тому назад при министерстве юстиции, под председательством товарища министра гофмейстера A.Н. Веревкина, особое совещание для выяснения вопроса о русских государственных цветах окончило свои занятия, составив обширную записку, освещающую вопрос с исторической и геральдической точек зрения. Предположения совещания сводятся к признаниюрусскими национальными цветами – сообразно цветам государственного герба, императорского штандарта и государственного знамени, – сочетание черно-желто-белого. Военный морской флаг – белый с синим Андреевским крестом – остается неприкосновенным. Установленный Петром Великим для коммерческих судов, бело-сине-красный флаг подлежит сохранению для торговых судов внутреннего плавания; правительственные и казенные здания должны украшаться государственным черно-желто-белым флагом; здания частных лиц могут украшаться, как государственным, так и бело-сине-красным коммерческим.
Высочайшее учреждение упомянутого особого совещания потребовалось вследствие очень прискорбных действий в 1896 году высшей администрации. Именно: образованное по этому же самому вопросу в 1896 году Совещание, или Комиссия, под председательством покойного адмирала космополита-Посьета, не занялось, как должно, порученным ему, этим государственным предметом, а небрежно в несколько заседаний, извращенно решило его вопреки всей истории России и даже вопреки положительным неотмененным законам. Словесное же тогдашнее Высочайшее повеление Государя Императора, в продолжении двух годов, было противозаконно скрыто от Правительствующего Сената, неверно сообщено и помимо Сената противозаконно объявлено к исполнению административными министерскими распоряжениями... [2] Более неотложные и срочные государственные дела и японская война с инородческою революцией помешали исправлению происшедшего тогда противозакония. Ныне же, произведенное всестороннее расследование этого предмета настоящим Особым Совещанием, уже внесено на одобрение Совета Министров и дает радостную надежду на скорое восстановление в публичной практике употребления, экспроприированного у русских людей ярыми космополитами, древнего законного символа великой мировой самобытной Русской державы. И время теперь всем русским людям вспомнить истинное происхождение и великое значение этого нашего черно-желто-белогогосударственного, отличительного русского символа.
Эмблематическо-символическое сочетание черного, желтого и белого цветов в России имеет очень древнее происхождение и глубокое государственное значение.
В истории России и вместе всей Европы во второй половине пятнадцатого века было время и обстоятельства, чрезвычайно важные последствиями мировыми, – это время, когда султан Магомет II завоевал греческую империю, и место культурной Византии заняла полудикая фанатичная мусульманская орда. Безвозвратное падение Византии было тяжким испытанием для всего цивилизованного европейского мира и грозило порабощением турками большей части Европы... Но в это время юная Русь уже образовалась в державу сильную, могущую противостать мусульманскому нашествию. На Руси тогда был мудрый Царь Иоанн III Васильевич, крепкий вершитель объединения «всея Руси» и установитель христианского Самодержавия [3]. Страшный мировой факт замещения просвещённой Византийской Империи фанатичной ордой мохаммедан произвел грозный исторический переворот и привел юго-западную Европу в смущение и трепет пред дикой силой ислама, а на Руси падение Византии дало только возбудительный патриотический созидательный толчок. Множество гонимых турками греков и южных славян бежали в пределы единоверной им России и находили в ней не только приют, а и надежду на избавление от ига турецкого, так как и в русских летописях известия о завоевании турками Константинополя проникнуты были не только теплым сочувствием к порабощенным единоверцам, а еще и высоким национальным самосознанием своего нового назначения после падения Константинополя. Не стало Византии, пал Царьград, – так отныне только чрез русских, как преемников Византии, чрез Москву, порабощенные турками, православные могут получить избавление... Царство православия с порабощением Греции не пало, – оно только переместилось к северу и должно продолжать существование там, куда перенесена вселенская Церковь, где сохраняются апостольские правила и где блюстителем церкви является православный могучий Царь. Два Рима пали: западный и восточный, – третий Рим есть Москва, – а четвертому не бывать!... С новым таким назначением Москва должна осуществлять и новые обширные задачи, должна блистать, должна светиться в концы вселенной паче солнца...
Эти высокие созидательные идеи русского народа, выраженные летописцами, были восприняты тогда и Московским правительством великого царя Иоанна III, они разрабатывались в разнообразных направлениях и служили основанием для политических притязаний Московского правительства, получили государственно-правовое значение. Вместе с тем эти новые Московские идеи потребовали возвеличения и царского достоинства на Руси. В Степенной русской книге царского родословия, составленной для возвеличения царской власти, появляется родословие, берущее начало от Римского Императора Августа и доказывающее родословную связь между домом русских Рюриковичей и Римскими императорами. Кроме того чувствовалась потребность еще и в вещественных знаках выразить связь между Константинопольским и Московским царством. И вот вспомнили еще старину и нашли, между особенно чтимыми предметами княжеской сокровищницы царский венец, или златую шапку, императора Константина Мономаха, животворящий крест, драгоценное ожерелье, или бармы, греческой работы и объявили их царскими регалиями, присланными греческим императором Русскому Великому Князю. Герберштейн упоминает о русских Мономаховых регалиях в 1497 году. В этом же году появляется на грамотах Иоанна III в соединении с Московским императорский Византийский герб черного двуглавого орла на золотом поле. Символический герб этот принят и соединен был с Московским Св. Георгием на белом коне после бракосочетания вдового Иоанна III с греческою царевною Софиею (Зинаидою) Фоминичною Палеолог, последнею представительницею рода греческих императоров. Отсюда образовалась и удвоена была знаменитая теория «Константинопольского наследства» Русских Царей. Фактическое основание этого права утверждалось на браке царя Иоанна III с царевною Софией Фоминичною Палеолог. Чрезвычайно важный своими последствиями брак этот произошел при участии всей Европы таким образом:
Последняя представительница рода и прав последнего Византийского императора, царевна София (Зинаида или Зоя) [4] Фоминична Палеолог, после смерти ее родителей, находилась в Риме и там, как в центре тогдашнего политического европейского мира, составлен был план замужества этой православной греческой царевны с вдовым тогда Русским Царем Иоанном III, чтобы передачею ему прав Византийских императоров привлечь Россию к борьбе с турками. В силу этого желания, которое особенно настойчиво проводил кардинал Виссарион, бывший греческий митрополит, и которое разделяли все тогдашние европейские государства, за исключением только одной Польши, послы Римских пап и немецких императоров не только убеждали русских людей в их важном политическом значении на юго-востоке Европы, но еще и подстрекали их народную честь и честолюбие царя [5]. В 1469 году, во главе с греком Юрием (Георгием) Траханиотом, отправлены были в Москву послы к овдовевшему царю Иоанну III от бывшего Никейского митрополита, а в то время кардинала Виссариона. Царю писали, что в Риме находится «православная» христианка, дочь Фомы Палеолога, племянница последнего Византийского императора, питающая отвращение к латинству, которая не откажет Царю Московскому и, если он пожелает жениться на ней, ее пришлют в Москву. Затем, самый деятельный тогдашний борец против турок, сенат сильной Венецианской республики писал Царю Руси Иоанну III, что, вследствие брака его с царевною Софией (Зоею) Фоминичною Палеолог, он является прямым наследником византийского престола, по отсутствию у Палеологов наследников мужского пола... [6] И помимо этого Византия, как источник веры православной и просвещения для России, даже в своих бедствиях была привлекательна русским. Предложение же невесты Византийского императорского рода и ранее бывшего нечуждым Иоанну III [7] было приятно установителю Самодержавия на Руси, вместе с тем льстило и народному самолюбию юного царства.
Царь Иоанн, посоветовавшись с матерью своею, с митрополитом Московским Филиппом и с боярами, встретил всеобщее одобрение предложенного брака и отправил своих послов в Рим для переговоров о частностях заключения этого союза и для доставления ему портрета невесты. Царевна София, узнав, что царь Московский исповедует православную греческую веру [8], немедля выразила свое согласие на брак. В Риме совет князей и королей с папою радостно одобрил этот брак и со всею возможною пышностью и торжественностью была совершена в храме апостолов Петра и Павла блестящая церемония заочного обручения... Из кассы, предназначенной на крестовый поход против турок, было выдано греческой невесте-сироте пять тысяч дукатов и еще в приданое Константинополь и вся та земля греческая, которою завладели турки... [9]
Весь путь царевны Софии, как заграничный, так и по России до Москвы, был обставлен пышными царскими почестями и торжествами по велению папы попутным городам и князьям и по усердию русских. Везде, где только останавливалась с своею блестящею свитою из ста греков и итальянцев София Фоминична, пред нею расточали самые высокие царские почести, учреждали народные празднества и подносили подарки, а за честь держать под уздцы ее лошадь спорили самые знатные люди... В Юрьеве (Дерпте) явились встретить будущую государыню и представители от Царя Иоанна III; а подъезжая к Пскову, царевна София оделась в царское платье [10]. И на всем пути ее по России духовенство, бояре и народ стремились принять живое участие в радости своего государя и пожелать его невесте всякого благополучия. Везде ее восторженно встречали за городом и, по русскому обычаю, подносили хлеб-соль и стакан вина. Духовенство, кроме того, встречало и в соборном храме, куда прежде всего направлялась царевна. А потом ей и свите ее устраивали власти и знатные люди разные угощения и развлечения. Выдающийся, самый блестящий, радушный прием оказали псковитяне и гордая республика новгородская, как более богатые. Псковитяне подарили ей пятьдесят рублей. Все эти проявления сочувствия трогали бедную сироту. Будущность ей улыбалась и царевна София торопилась в Москву...
Утром 12 ноября 1472 года, по дороге покрытой уже снегом, Зоя-София Фоминична Палеолог прибыла в Москву, направляясь, по обычаю русскому, прямо в собор. Митрополит Филипп ожидал ее там в полном облачении. Он благословил царственную сироту и отвел ее в палаты царицы Марии, матери ее жениха. Там произошло первое свидание Софии с Иоанном. Минуты были торжественные... «Какое впечатление должна была испытать царственная сирота без средств и почти без родины, готовясь стать супругою великого монарха, – история не открыла нам этой тайны»... – пишет современный историк, отец Пирлинг.
Из палат царицы-матери немедленно отправились в скромный деревянный дворцовый храм, временно заменявший собор. Митрополит совершил [11] таинство брака и благословил супругов. Но всех подробностей об этом торжестве в летописях не находится...
Так вот как на святой Руси, в Московском Кремле, в палатах Русского Царя обосновался, после завоевания турками царства Византийского, и византийский орел, и императорский трон, и род императоров Палеологов в лице Софии Фоминичны, последней представительницы рода последнего греческого императора. Она родила на русском престоле сына Василия, наследовавшего от своих родителей права Русского царя вместе с правами Византийских императоров.
Привезенный царевною Софией Палеолог трон Византийских императоров, как символ Царской власти, неоднократно употреблялся при короновании Русских Царей, как императорская регалия, и им воспользовались даже при священном короновании в 1896 году теперешней нашей Государыни Императрицы Александры Федоровны [12].
Многих обстоятельств величия и просвещения своего и «всея Руси» Иоанн III достиг чрез таинство брака с этою греческою царевною Софией Фоминичною. Он понял, что этот брак его имеет глубокое государственное значение, между прочим, как получение наследственных прав императоров греческих Русским Царским родом и потому, как видимый знак новых отношений Руси к Греции и Константинополю, Иоанн III мудро принял для России символический герб Византийской Империи: черногодвуглавого орла на жёлтом поле и соединил его с Московским гербом – всадником (Св. Георгием) в белой одежде на белом коне, поражающим змия. Государственный же герб, по государственному праву [13], признается символом, видимым отличительным знаком самого государства, эмблематично изображаемым на государственной печати, на монете, на знамени и т. п. И в качестве такого символа герб государства выражает отличительную идею и основы, осуществлять которые государство считает себя призванным.
Вследствие употребления царем Иоанном III герба Византийского совместно с Московским на печатях внутренних и внешних государственных актов, сохранившихся с 1497 года, год этот принято считать годом принятия и слияния герба империи Византийской с гербом царства Русского. А это формальное государственное проявление слияния великих основ политически порабощенной, угасшей Византии с расцветшей тогда Русью по справедливости признается столь важным фактором в государственном развитии России, оно имеет столь великое созидательноезначение для отечества нашего, что год, напоминающий это, торжественно чествуется до поднятия его на священное государственное знамя наравне с тремя самыми знаменательными годами истории России: с годом основания России, начала ее бытия, – с годом просвещения Руси учением Христовым, как годом ее духовного рождения, – и с годом возмужания России до Империи могучей. Из тысячи годов жизни государства Русского подняты над всеми на священное государственное знамя только эти четыре года: 862, – 988, – 1497, – 1721 [14].
Составленное Земским Собором, Уложение при царе Алексее Михайловиче придавало столь важное значение эмблемам гербового черно-желто-белого сочетания, что подлоги этого гербового изображения царской печати осуждались, как преступления против самого Царя. Глава 4 этого Уложения [15] ограждает смертной казней неприкосновенность печати Царской с вышеозначенными черно-желто-белыми эмблемами Российского герба. Также строго, не смотря на лицо, грозит «лишением живота» за подлоги печати с гербовыми черно-желто-белыми эмблемами и Регламент Генеральный императора Петра Великого [16].
Свежие комментарии